К звездам на своих двоих. Как казахстанец Эверест покорял

Корреспондент республиканского интернет-портала Sports.kz пообщался с заслуженным мастером спорта РК по альпинизму, чтобы поподробнее узнать о том, с какими сложностями сталкивалась его команда во время прошедшего восхождения, а также какие новейшие научные ноу-хау помогали этому выдающемуся спортсмену добиться столь впечатляющего достижения.

— Максут, как, вообще, Вы и альпинизм нашли друг друга?
— В моем случае альпинизм всегда был по велению души. Мне было приятно находиться именно с теми людьми, с которыми я совершал горные восхождения, — то есть, в первую очередь, это люди и команда, тренеры, сама стихия. Безусловно, я всегда поддерживал друзей и совершал восхождения не только для себя, но и для товарищей, для своей Родины.

— Как прошло Ваше очередное восхождение на Эверест? Довольны ли командой и результатом?
— Безусловно, восхождением на Эверест я доволен, потому что все вернулись живыми и здоровыми — почти что. Экспедиция прошла, в принципе, в штатном режиме. Были небольшие опасения относительно здоровья, потому что в период восхождения почти у всех членов нашей команды имелись, в той или иной степени, проблемы со здоровьем, — особенно после первого акклиматизационного выхода. В период отдыха нам удалось подлечиться и подлататься, перевести наши болезни из острой формы в хроническую. В принципе, все получилось, — а далее здоровье давало сбой уже только на спуске. Но это уже никого не интересовало, потому что задача была выполнена. Команда, конечно, у нас довольно непростая — и даже сложная, но, безусловно, трудности можно преодолеть, если есть опыт и желание, — даже учитывая начальную подготовку моих друзей по альпинизму и их небольшой высотный опыт. Хотя он присутствует, так как ребята были в экспедициях на маленьких восьмитысячниках — таких, как Чо-Ойю, Шишабангма, на среднем восьмитысячнике Макалу, также у них было две попытки на Эверест. В принципе, они знали, что это такое, но, безусловно, то, что мы три ночи провели в зоне смерти, и во время двух ночевок мы находились на высоте выше 8 тысяч метров, — для них это, конечно, было впервые, и у нас имелись некоторые опасения. Результат стопроцентный — все взошли и вернулись домой, поэтому экспедицию можно назвать успешной.

— Что Вам больше всего запомнилось из Вашей богатой истории горных восхождений?
— В моем послужном списке значится очень много вершин, в том числе и выше 8 тысяч метров. Хотелось бы отметить, конечно, восхождение в 2004 году на вершину Макалу по западному гребню — это очень сложный маршрут. На период первого прохождения этого маршрута он являлся самым сложным в Гималаях вообще. Наша команда его прошла, а два человека совершили восхождение — это Василий Пивцов, мой друг, и я. Ну, и, конечно, особняком стоит вершина К2, на которую я взошел с шестого раза. Пытался взойти на нее по трем разным маршрутам и с разных сторон — и с юга, и с севера. К2 — это вершина для профессиональных спортсменов, а не для начинающих коммерческих альпинистов, поэтому если в послужном списке спортсмена есть вершина К2, то это говорит о его профессионализме и квалификации. Уже потом идут, конечно, Эверест в 2007 году без кислорода, ну, и, наверное, Эверест с юга в этом году — отчасти, можно сказать, из-за технических сложностей маршрута, хотя они были немножко нивелированы использованием кислорода, но в данном случае у меня была сложность в том, что впервые я вел альпинистов-любителей на такую большую гору. Это большая работа — административная, тренерская и лидерская, с которой мы вместе сообща справились.

— Насколько известно, Вы обращались в лабораторию TreeGenе, где Вам составили генетический паспорт спортсмена. Можете рассказать, как Вы узнали о том, что подобные исследования проводят именно в этой генетической лаборатории?
— Представители лаборатория TreeGene сами вышли на меня и предложили провести тест, чтобы получить генетический паспорт спортсмена. У нас все прошло хорошо в этом отношении, и я рад нашему сотрудничеству. Безусловно, меня поразило то, что, не зная специфики моей истории, генетика выдала однозначные показатели в приоритетных видах спорта — это альпинизм. Учитывая, что родом я из Западного Казахстана, меня очень удивило то, что гены показали предрасположенность к высотным восхождениям и альпинизму. Наверное, не имея своего генетического паспорта и не осознавая наличия каких-то генов, которые бы отвечали за предрасположенность к тем или иным видам спорта, мой путь был выбран сердцем. Организм сам подсказывает нам, в чем развиваться. Я благодарен судьбе, которая предоставила мне шанс пойти в горы, записаться в секцию альпинизма и самореализоваться в этом виде спорта. Альпинизм — это хороший способ выявить свои слабости, а также преодолеть их и стать сильной личностью и человеком с большой силой воли.

— Что дают такие тесты спортсмену, на Ваш взгляд?
— Безусловно, если бы я сделал такой тест в 18 или 20 лет, когда передо мной стоял выбор: чем заниматься по жизни и какому виду спорта уделять больше внимания, то, увидев данные генного паспорта, где черным по белому было прописано, что нужно ходить в горы, думаю, дальше мои судьба и жизнь, наверное, были бы такими же, какие они есть сейчас. Узнать уже постфактум о том, что, действительно, мои гены располагают к занятиям альпинизмом — пожалуй, классно: не жалеть о своем выборе, а, наоборот, радоваться тому, что сделал правильный выбор в жизни.

— Действительно ли Вы узнали что-то новое о себе благодаря получению генетического паспорта?
— Я, конечно, предполагал, что все люди — братья, и даже уверен в том, что у нас у всех общие корни, и континенты на планете были когда-то намного ближе, чем сейчас. Так или иначе, люди смешиваются. Понятно, что все началось с Африки — и понеслась душа по кочкам: Северная Америка, Европа, Азия... И все гены передвигались как номады — это было чем-то новым для меня. Думаю, что, конечно, за такими технологиями будущее.

— Планируете ли и дальше познавать себя и свой организм с помощью новейших аналогичных медицинских тестирований и исследований?
— Да, безусловно, планирую, — почему бы и нет? На самом деле, еще в далеком 2007-м или 2009 году мы сдали свой генный материал одной американской компании, которая изучала сильных альпинистов, но ответов не дождались. Может быть, когда-нибудь клонируют второго Жумаева, — лет через 200-300. Но это уже не мои проблемы, на самом деле. Надеюсь, генная медицина и наука будет продвигаться дальше, за ними будущее. Буду следить за этим, наблюдать, интересоваться.

— Посоветуете получать генетический паспорт начинающим спортсменам?
— Конечно, — для начинающих спортсменов это полезно. Однако, в любом случае, мне кажется, что любой успех — это 5% таланта и 95% пахоты, поэтому что какие бы там гены у тебя не имелись, нужно больше работать. И любой спортсмен достигнет больших результатов, если будет многим жертвовать. Каждому человеку его гены сами подсказывают, в чем его предназначение, — и их нужно только научиться слышать, чувствовать и понимать.